Б.М. Мне кажется, ресурсы типа Вконтакте очень сильно теряют свою привлекательность с точки зрения инвестиций потому что попадают в санкционный список.

С.К. Они же «Майл.ру» принадлежат, так что не нуждаются в деньгах.

Б.М. Да, но, к примеру, на IPO выйти сложнее, если твоя компания находится в санкционном списке.

С.К. Нужно понимать первоцель санкций, а это плевок в лицо России. Я немного болезненно воспринимаю эту тему, потому что в принципе миролюбивый человек. Я не вижу отличия между русскими, украинцами и белорусами. Все одно, и давить, нагнетать – это лишнее.

Б.М. Ты считаешь, что Порошенко нагнетает ситуацию и что он принял решение? А Путин, в свою очередь, нагнетает ситуацию тут, заблокировав Pornhub и LinkedIn?

С.К. Я не в курсе, почему были заблочены эти ресурсы, потому что не знаю некого бэкграунда.

Б.М. Я могу сказать, что они должны хранить свои сервера на территории России для того, чтобы ФСБ имела к ним доступ.

С.К. Я очень негативно к этому отношусь. Это все нужно для того, чтобы якобы бороться с терроризмом и находить иголку в стоге сена. Согласно аналитике, чтобы обработать все эти переписки школьников, в которых через слово употребляется «Путин», «Чечня», «война», «бомба», придется задействовать все население Москвы. Это бред полный. Во-вторых, здесь под удар попадут не террористы, а студенты, которые пытаются выкурить грамм гашиша. Но зато у нас ФСКН отлично выполнит свой план. Я вообще негативно отношусь к 2.2.8 (незаконные приобретение, хранение наркотиков – прим.), потому что тюрьмы переполнены, молодежь сидит за какой-то детский сад. Уже доказано, что марихуана не вредит здоровью.

С.К. Я люблю подписывать петиции на change.org.

Б.М. Расскажи, чем ты занимаешься. Что у тебя за бизнес?

С.К. Я сооснователь федерального проекта «Чибис.ру» – это единый сервис доставки, платформа для заказа еды. Проект работает по системе B2B и B2C. Есть две боли, первая относится к нашим пользователям, которые по-прежнему уверены, что доставка еды на дом – это роскошь. Мы разбиваем этот стереотип благодаря нашей системе лояльности «Еда за баллы», которая позволяет на 30-40% дешевле заказывать еду через нас, чем в том же самом ресторане напрямую. Плюс мы экономим время, потому что меню всех заведений представлено на одной платформе. А вторая боль касается рестораторов, потому что нормальный бизнесмен всегда будет пытаться расширить свой бизнес. А сейчас ничто не приводит клиентов так хорошо, как интернет. А интернет – сложная наука. У рестораторов итак полно задач: вкусно приготовь, товары купи, официанта причеши. И они еще попутно пытаются продвигать сами себя. Ну окей. Самые успешные научились делать розыгрыши Вконтакте и очень плохо отстраивать «Яндекс.Директ». Здесь мы помогаем им.

М.Л. А корни вашего бизнеса откуда?

С.К. Из Архангельска. Но сейчас мы уже федеральная сеть – 25 городов.

М.Л. Эти твои местечковые корни мешают тебе развивать федеральный бизнес? И является ли он федеральным на самом деле? Может, ты тешишь свое эго.

Кстати, на протяжение всей встречи за столиком также присутствовала Оксана Хромова, представитель ФРИИ в г. Краснодар. ФРИИ (Фонд Развития Интернет Инициатив) – российский фонд венчурных инвестиций, учреждённый Агентством стратегических инициатив по предложению Владимира Путина. Фонд предоставляет инвестиции технологическим компаниям на ранних этапах развития, проводит акселерационные программы и участвует в разработке методов правового регулирования венчурной отрасли.

С.К. В моем понимании «федеральный» – это много городов. У нас есть как крупные города и региональные центры – Новосибирск, Екатеринбург, Архангельск. Также мы сейчас берем и малышей: Армавир, Абакан, Новороссийск.

Б.М. А Краснодара почему нет?

С.К. Мы привлекаем партнеров по очень низкой цене, одна из причин тому – отсутствие крупных конкурентов, типа Delivery Club, ZakaZaka. Поэтому сейчас наша стратегия – взять города с населением свыше 150 тысяч человек. Исключая Питер и Москву. В этом, собственно, и причина того, почему мы выжили. Подобных агрегаторов сотни, и они мрут, как мухи. Потому что биться с Delivery сложно.

М.Л. Какие у вас города в Краснодарском крае есть?

С.К. Армавир только-только запускаем, так что ничего не могу про него рассказать. Еще Новороссийск. Там вообще отлично дела пошли!

М.Л. Расскажи, как вы захватываете города?

С.К. Делаем базу, при подготовке базы основываемся прежде всего на 2gis, потому что там есть все заведения. Дальше подключаем «Вордстат» и смотрим, кого часто ищут. Таких партнеров и люди хотят, и они, скорее всего, смогут обработать тот трафик, что мы пустим. Были у нас примеры, когда мы добавляли в список много новичков, но люди не покупают у них, потребители хотят видеть что-то знакомое, проверенное. Или другая беда – когда трафик пошел, а партнер не ожидал, что будет столько заказов и не смог справиться. После того, как проверили по «Вордстату» на предмет востребованности, создали базу. Все, можно подключаться к переговорам.

Б.М. Да ты поешь немного. Вообще нельзя сказать, что парень мало ест. Перед нами сидит довольно упитанный человек.

С.К. У меня кубики пресса на животе при всей упитанности. Я много лет отдал фитнесу, и мой партнер тоже, кстати. Правда сейчас немного просели из-за работы. Не столько в тренировках, сколько в нормальном графике сна, питания.

Б.М. Ну и за компьютером, наверное, много сидишь.

С.К. Я не сижу, я брожу по комнате весь сырой, потому что постоянно переубеждаю кого-то в том, что он не прав, либо закрываю самые сложные сделки. Потому что только с одного очень ценного игрока, лидера рынка, я могу каждый месяц вынимать по 150-200 тысяч.

М.Л. А тебе самому нравится продавать?

С.К. Да, я круто это делаю.

М.Л. А на сцене тебе выступать также легко?

С.К. Вообще в кайф. По образованию я преподаватель английского и немецкого языка. В нашей гимназии я трижды выходил на практику и заменял учителя по дружбе, а в молодости занимался музыкой и несколько раз выступал на сцене.

М.Л. А что тебя в продажах заводит? Результат или сам процесс?

С.К. Нет, процесс мне не нравится! Мне нравится закрыть самого сложного чувака, которого не смогли закрыть мои продажники.

М.Л. Ага, вот это краснодарские рестораны. Но ты же понимаешь, что потолок прибыли с Новороссийска 300 тысяч рублей в месяц. Ну миллион. Тут ограниченный объем бизнеса. Дальше что? Вы за свои деньги окучили весь Новороссийск. Вы, как немцы, захватываете города за два-три дня (услышав эту фразу, Сергей прочел какую-то тираду на немецком). Но немцы встали перед Москвой. Вы сами понимаете, что Архангельск, Петрозаводск, Новороссийск – это легко. Вы зашли – у вас экономика бьется. Когда вы пойдете в миллионники?

С.К. Мы уже в миллионниках: Новосибирск, Екатеринбург. Мы пока обделяем вниманием Питер и Москву, у нас попутно запускается Пермь, тоже миллионник.

М.Л. А в Новосибирске и Екатеринбурге у вас тоже хорошо все?

С.К. Там мы работаем в ноль. Это был эксперимент, на который нас толкнули эксперты ФРИИ, посоветовали идти в миллионники, потому что там людей больше и чек выше. Конечно, это так. Чек вдвое выше, чем в регионах, по Новосибу 1411 рублей. А самый маленький средний чек у нас в Саранске – 680 рублей. Каждый человек в среднем делает 2,2 покупки в месяц через наш сервис.

М.Л. Есть ли ускорение?

С.К. 26 декабря мы сделали рассылку где-то на 60 тысяч человек с таким сообщением: «ребята, если успеете сделать 5 заказов до конца года, то получите определенное количество баллов на новые заказы в 2017 году». Из 60 тысяч человек подсуетились и сделали это всего 63.

М.Л. Как ускорить этот процесс в 10 раз?

С.К. Говорят, что у самых крутых стартаперов есть vision. У меня не так давно какой-то vision тоже сформировался. Оставьте вообще готовку еды профессионалам. Мы же не пытаемся ковыряться шилом в зубах сами, мы идем к стоматологу, мы идем к автослесарю. Так давайте мы выведем готовку еды на этот же уровень и сэкономим, особенно в больших городах, кучу времени для людей. Мы освободим их от стояния в очереди, тусовки у плиты и мытья посуды. И все это время человек может реинвестировать в себя.

Б.М. Но ты видишь, какое состояние регионов? К нам прям в кафе подошел человек, который попросил еды. Не каждый же может себе позволить потратить, скажем, 800 рублей за один прием пищи.

С.К. Мы говорим про ту аудиторию, с которой мы работаем, про наших потенциальных клиентов, тех, кто уже лоялен. И мы говорим о том, как поднять средний чек. В настоящий момент мы пытаемся их задрайвить именно вот этим посылом.

Б.М. А они что отвечают, когда вы предлагаете освободить себя от работы?

С.К. Некого ответа, а-ля «Классно придумал, я прям побежал» или «не морозь чушь» нет. Тут скорее монолог. Знаете, общаясь с людьми в неофициальной обстановке – это же слом! Ваши бабушки, родители – все готовят дома. У меня многие знакомые холостяки реально вообще не притрагивается к кухне.

М.Л. На 100% аудитории ваших покупателей доля с одиночными заказами какая? Я имею ввиду тех, кто сделал заказ всего один раз?

С.К. Это наша первая боль, это то, над чем мы сейчас работаем. Доля тех, кто делает второй заказ порядка 17% всего. Возможно, человек ушел, потому что ресторан, например, долго перезванивал, может быть они даже не поняли, что на «Чибисе» находятся. Просто куда-то зашел, что-то открылось, оформил, привезли и норм. Но постоянных клиентов очень мало, 17%, это конверсия С1 в С2. Конверсия С2 в С3 уже 93%, а С3 в С4 – все 98%. Наша задача сейчас – не первый заказ, мы уже всем доказали, что с этим мы справляемся. Наша задача – второй заказ, потому что привлекать клиентов всегда намного дороже, чем удерживать.

Б.М. А само качество еды из ресторана влияет на второй заказ? Как вы понимаете – это вы плохо сработали или ресторан?

С.К. Это неправильный вопрос, потому что мы же не имеем никакого отношения к кухне. За счет «Вордстата» мы и делаем тот самый отсев, который позволяет убрать тех, кто плохо работает.

Б.М. Как вы влияете на ресторан?

С.К. Мы выпинываем много заведений, которые плохо работают. Но здесь играет роль не качество блюд, мы не можем его проконтролировать. У нас там три сотни ресторанов и столько городов. Мы можем только проконтролировать, как была работа построена. И если мы понимаем, что партнеры долго перезванивали, либо не отреагировали и вообще не привезли еду, то мы ведем долгие беседы с партнером. Довольно много заведений, с кем прощаемся мы по своей инициативе.

Б.М. А клиент понимает, какой ресторан привозит ему еду?

С.К. Конечно.

Б.М. Вот если клиент понимает, что в этом ресторане не вкусно?

С.К. Попробует в другом. Ему придет письмо на почту: «Оставьте отзыв и получите 100 баллов». Когда мы ввели эту тему, у нас количество отзывов, наверное, раз в 100 выросло.

Б.М. Ресторанам же прилетает эта критика?

С.К. Да, мы в этом плане очень глубоко работаем. Если отзыв негативный, мы связываемся с рестораном и просим отреагировать, ждем обратную связь. Крутые парни перезванивают, говорят: «так и так, вот совпало, именно сегодня стажер первый день вышел» и т.д. Ну все, мы идем навстречу и удаляем негативный отзыв. Если ресторан не отзванивается, то мы сами с ними связываемся, проводим нравоучительные беседы и смотрим на реакцию.

Б.М. Все отзывы находятся в публичном доступе?

С.К. Да, но как только отзыв появляется, девчонки-модераторы их чистят: удаляют брань и явно подставные рекламные отзывы, типа «этот ресторан говно, а вот «Мистер Пицца» хороший». Таких отзывов много, сейчас существуют целые агентства по поддержке репутации в интернете. Всем остальным клиентам, оставившим негативный отзыв, звоним либо мы сами, либо представитель ресторана с извинениями и просьбой разрешить удалить отзыв. Нам ни разу еще никто не отказывал. Есть рестораны, которые могут предоставить какую-нибудь скидку.

Б.М. Сергей, а не получится так, что ресторан очень круто работает с обратной связью, и все негативные отзывы удалили?

С.К. Эти крутые рестораны как раз и не удаляют все негативные отзывы. Они говорят: «оставьте, потому что нам никто не поверит, если здесь будет 100% положительных отзывов».

Б.М. Но все равно ведь удаляете, а это не прикольно. Как на «Букинг» заходишь, видишь: был косяк, ага, администрация написала, что с этим разобрались.

С.К. Такое у нас тоже есть, под отдельными постами мы отвечаем от лица «Чибиса» или от лица ресторана, если знаем, в чем там был вопрос. Зашкварные отзывы мы чистим.

М.Л. Знаешь, почему они отзваниваются по негативу? Потому, что их кормит ресторан. Так что они не на стороне потребителя, а на стороне ресторана. И в споре потребителя и ресторатора «Чибис» на стороне ресторатора. Очень легко закрыть глаза на то, что ресторан обвинит во всем покупателя.

Б.М. Слушай, а вот оценки вы выставляете? Опять же я провожу с «Букингом» параллель. У них там оценка 9.8 баллов, по которой я могу судить об отеле, не читая отзывы.

С.К. У нас это в планах, потому что отзывы писать не каждый хочет. «Вкусно, быстро» у нас каждый второй пишет. И потом отзыв оставить можно, только сделав заказ, то есть бесплатно вас никто не похвалит и не очернит.

Б.М. Скользко, очень скользко.

М.Л. Я бы даже сказал, сыро.

Б.М. Ладно, едем дальше. Давайте про деньги поговорим. Какой оборот, инвестиции? Какой масштаб бизнеса вообще?

С.К. Оборот свыше 15 миллионов рублей в месяц. Оборот складывается из комиссии за заказы. Она разная, составляет от 10% до 20% от заказа. Цифры своих комиссионных мы не озвучиваем в прессе.

Б.М. Ну понятно, что там миллион-полтора.

М.Л. Сколько заказов у вас в месяц?

С.К. Сейчас пытаемся пробить планку 20 тысяч заказов, пока топчемся возле нее.

Б.М. Клиент платит вам или напрямую ресторану?

С.К. Напрямую. Сейчас мы прорабатываем варианты, как разбить эту сумму сразу, чтобы сократить наш потенциальный кассовый разрыв, которого никогда не было, но эксперты предупреждают, что он может случиться.

М.Л. Как быстро вы растете в среднем в месяц?

С.К. На 10-20% в месяц мы росли до акселератора, в рамках акселератора мы росли на 10-20% в неделю, рекордный показатель был 26% в неделю. После акселератора ждали спад и депрессию, в итоге показали рост еще на 40%. А потом не ставили себе цель гнаться и бежать, начали причесываться. В рамках акселератора нас очень сильно разогнали, мы в три раза выросли. То, что мы строили 1,5 года, мы утроили за три месяца. И до того момента, пока мы начнем брать инвестиции, мы решили причесаться: делали технические правки, прощались со многими ресторанами, расширили команду, наняли крутейшего SEO-оптимизатора.

М.Л. Давайте о проблемах поговорим. И первая – это доставка. У всех ресторанов есть доставка?

С.К. Мы работаем только с теми, у кого она есть.

М.Л. А по твоим оценкам, больше половины ресторанов в России готовы осуществлять доставку?

С.К. Нет, конечно. Намного меньше. Возьмем Архангельск. Население города – 350 тысяч человек и 398 точек общепита. Из них доставкой занимаются, наверное, ресторанов 50. Из них можно работать только с 32-мя ресторанами, которые представлены у нас на сервисе.

М.Л. Легко предположить, что будет существенный рост, когда этот маховик разгонится.

С.К. Нет, не будет. Это ваше заблуждение. Все это мы уже тестировали, в некоторых городах мы сотрудничали с курьерскими службами, которые доставляли еду из ресторанов. Но пользователи не берут у тех, кто не ориентирован на доставку. Если мне привезут стейк за 3000 рублей в пластиковом контейнере – это вообще не то! Надо понимать, что работа на доставку – это удорожание продукта: контейнеры, курьер. Удорожание продукта означает то, что нужно быть хитрым – что-то так заменить, чтобы еда осталась вкусной. И вот мы брали крутейший ресторан с очень вкусной кухней – ну не берут его на доставку, и все! Нужно понимать цель. Если я толстяк и не хочу готовить, то я заплачу 400 рублей, у меня будет и обед, и ужин.

Б.М. Сколько у вас сейчас человек в компании?

С.К. С учетом аутсорса порядка 20 человек. На кол-центре у нас 4 человека, плюс они совмещают обязанности контент-менеджера. Сейчас у нас из 20 тысяч заказов меньше 10% звонков. Когда мы только начинали, сидели с Ромой на кухне и по очереди работали операторами, то я обрабатывал по 100-200 звонков в выходной только за вечер.

М.Л. Ты говоришь, что в больших городах у вас получается либо в ноль работать, либо вообще в минус. Я предполагаю, что с учетом конкуренции и повышения затрат на рекламу, стоимость лида будет все выше и выше. С другой стороны, будет маржа падать. То есть вот эта дельта будет сжиматься. Как вы будете выживать?

С.К. Наши конкуренты играют в совершенно другую игру. У нас два вида игры: дивидендная и венчурная история. Мы сейчас на этапе дивидендной истории, наш проект нас же кормит. Когда пойдет история венчура, привлечения инвестиций, конечно, пойдет совсем другая игра. Почему все стартапы – это мыльные пузыри? Все эти крутые компании, о которых мы говорим – DC и Zaka топят в минус из года в год. Тот же Snapchat, его оценивают в 24 млрд. долларов, но он до сих пор не заработал ни одного доллара. Приведу аналогию. У всей франшизы «Звездных войн» капитализация всего 4 млрд. долларов, у всей компании «Феррари» - 19 млрд. долларов. А у мыльного пузыря Snapchat вот такая. Правила все равно изменятся, поэтому у меня даже стратегии сейчас нет.

М.Л. Хорошо, сейчас вы начинаете привлекать инвестиции, и вам надо зайти в Москву…

С.К. Почему нам надо туда зайти? Нас инвесторы попросили?

М.Л. А как вы представляете венчур из Новороссийска?

С.К. Венчур венчуру рознь. У нас порядка 100 городов, которые удовлетворяют нашей стратегии.

Б.М. А Москву вы вообще не рассматриваете?

С.К. В нашей финансовой модели Москва стоит через три года.

М.Л. А ты не думаешь, что за это время «Деливери» спустится до Новороссийска?

С.К. Будем решать проблемы по мере их поступления.

М.Л. А как сейчас происходит игра в городах пересечения?

С.К. С «Деливери» мы пересекаемся в двух городах, с «ЗакаЗака» в 20-ти или даже 22-ух. Один и тот же ресторан представлен на обоих площадках. Смотрите, что я делал, когда занимался концертами: приходил в учебные заведения, раздавал пачку билетов и говорил: «ты толкай, каждый билет стоит 600 рублей, сотка твоя». И когда я ходил собирать дань, мне было абсолютно насрать, кто сколько продал билетов, меня интересовала выручка в целом. У ресторанов та же самая история. Когда рестораторы видят, что игра стоит свеч, то уже по-другому начинают разговаривать с нами, более уважительно, чем когда мы только заходим в новый город. Плюс не нужно забывать, что в России лояльность ценится выше, чем профессионализм.

М.Л. Я хочу сказать, что ваш бизнес не сложный, это не ракеты в космос запускать. Ведь вы паразитируете на том, что ресторанам пока сложно выйти в онлайн-каналы и взят этот трафик. Но. Стоимость будет расти, у вас будет маржа постепенно снижаться. И второй момент – вы условно третий игрок на рынке, вслед за вами по протоптанной дорожке пойдут другие игроки. И где вы будете? На этом рынке будет либо «Деливери», который сейчас «ЗакаЗаку» сожрал, либо никто.

С.К. Я согласен с вами. Но цель какая – деньги зарабатывать или первым быть? Я не преследую цели навесить себе медаль победителя, моя цель – зарабатывать деньги. На рынке есть «Теле2», «МТС», «Билайн», думаете, кто-то из них бедствует?

М.Л. «Рамблер» тоже думал 10 лет назад, что у него все хорошо, он был первым в поиске.

Б.М. Я хочу поддержать Сергея, у «Рамблера» немного другая история, он не про деньги, он про венчур.

М.Л. Да как ты можешь его поддерживать? Он играет в одних и тех же каналах, у него «Яндекс.Директ», соцсети.

Б.М. Но у него математика сходится.

М.Л. Да это не важно, придет «Деливери» в Новороссийск и станет первым в каналы. Пойми, у тебя мелкий бизнес.

С.К. ФРИИ не вкладываются в проекты, которые через 2-3 года не обеспечат им 300-миллионный оборот.

М.Л. То, что ФРИИ вложился, это еще не гарантия, что у вас будет такой оборот.

С.К. Для меня это некий вес, потому что там очень умные люди сидят, которые все считают. Несмотря на то, что «Деливери» – №1, на рынке доставки еды они занимают всего 1%. Объем этого рынка – 15 млрд. долларов в год, растет на 20% ежегодно, и на 2% ежемесячно. Моя цель – не номер один, лавры и пр., моя цель – это деньги. Я знаю, чем хочу в этой жизни заниматься, «Чибис» – это круто, это детище, но это не лайфстайл бизнес, это инструмент, чтобы создать капитал. Я творческий человек, и у меня есть ряд грез, которые я воплощу. Это уже шестой мой бизнес.

М.Л. А капитал ты как будешь строить – за счет дивидендов или кэшаута?

С.К. Наш план на кэшаут.

М.Л. А как ты сделаешь кэшаут на дивидендной модели?

С.К. Все пошагово. Сейчас мы едим хлеб за счет дивидендов, когда начинается венчур, нет дивидендов. Там есть инвестиции, зарплата основателям, KPI, премии. И вот тогда мы начинаем играть в венчур. Кэшаут вяжется с венчурной игрой.

М.Л. Борис, ты понимаешь, как «Чибис» будет бороться с «Деливери» и «ЗакаЗака»?

Б.М. Я не знаю. Мне нравится стратегия не заходить в Москву, но вас рано или поздно догонят те, кто зайдет в Москву. У меня другой вопрос. На каком этапе ты планируешь выйти?

С.К. Эксперты говорят – год-полтора, мы считаем, что 2-3 года.

Б.М. У тебя есть какая-то определенная цифра?

С.К. Она от месяца к месяцу растет.

Б.М. Твой аппетит растет?

С.К. Растет динамика, сам проект, трудозатраты. И аппетиты, конечно, да.

Б.М. А что будет делать инвестор с этим проектом, если выйдут учредители?

С.К. Вы продавали когда-нибудь бизнес?

Б.М. Да, у меня было региональное информагентство.

С.К. И что с ним стало?

Б.М. Проект умер.

С.К. Но вы же не сильно переживали? Деньги получили и ушли?

М.Л. Он две недели пил в Париже.

Б.М. У меня была другая история, но тем не менее, я хорошо вышел. И просто создал другой проект.

С.К. Вот в этом и моя стратегия. Я буду за него, как за свое дитя биться, пока он будет моим.

Б.М. А когда продашь, чем бы хотел заниматься?

С.К. Я хочу продюсерский центр. Я даже в рамках Архангельска продвинул много исполнителей. При том сам я музыкант посредственный. Но у меня отличный вкус, я замечаю звездочек на вот такусеньком этапе.

М.Л. Ты думаешь сейчас об этом проекте?

С.К. Нет, это мечта. Вторая мечта – анимационная студия. Я безумно люблю «Симпсонов», коллекционирую графические романы.

Б.М. Сергей, получается, что ты занимаешься сейчас нелюбимым ребенком.

С.К. Мне близки рестораны, мне нравится продавать. Это детище, которое мы построили с Романом с нуля. Как я могу его не любить? Какое-то время я делил себя и свое время между клубной жизнью и «Чибисом», и в итоге работал в два раза больше, а получал в три раза меньше. Поэтому слово «не любишь» меня обижает даже.

М.Л. Если бы тебе сейчас дали миллион долларов, ты бы продал?

С.К. Проект уже стоит дороже.

М.Л. Три миллиона? Пять? На каждого.

С.К. Да, за пять вышел бы.

Б.М. Зачем вам ФРИИ?

С.К. Первоначально мы пошли туда в сентябре 2016 года. Нам тупо нужны были деньги. По этой же причине мы ввели франшизу. Тупо не было денег. Поэтому мы запустили франшизу, получили чуть-чуть денег, это был дурацкий эксперимент. Когда мы узнали, что мы – стартаперы, то стали искать программы поддержки.

Б.М. Я так понимаю, вы довольны ФРИИ?

С.К. Вообще безумно.

М.Л. Не перестал ли ты думать своим мозгом? Сколько «Калаева» и экспертов ФРИИ в твоей голове?

С.К. Я с вами не соглашусь, я человек с очень критическим мышлением. Мы не все делали, как нам говорили, потому что эксперты и херню тоже предлагали.

Б.М. У меня еще такой вопрос. Крым наш или нет?

С.К. Ваш. Ваще мимо вопрос, я не компетентен что-то комментировать.

Б.М. Я спросил тебя потому, что сейчас исходя из ответа на этот вопрос, можно понять мироустройство человека.

С.К. Я аполитичный человек. У меня слишком много хобби, много времени занимает «Чибис», поэтому я не слежу за политикой. Если очень поверхностно – цена и ценность тут не совпадают.

Б.М. Сергей, что ты заказывал?

С.К. Я взял два пива и стейк прожарки «медиум».

Б.М. Тебе не помешал тот бомж, что просил еду и которого ты накормил?

С.К. Мне как-то совестно в такие моменты. И грустно.

Б.М. Но ты ему не отказал и не прогнал.

С.К. Да.

Б.М. Хороший ты парень, Сергей. Как тебе еда?

С.К. Я не смог ее толком попробовать, потому что она остыла, так как вы заваливали меня вопросами. Было сложно отвечать и жевать одновременно, учитывая, что я сутки не ел. Но из того, что я успел попробовать, стейк был равномерно прожарен, к стейку ноль вопросов. И если бы мы с Михаилом не зашли в заведение, я бы его похвалил. Но вначале мы трепетно спрашивали официанта про пиво, потому что я фанат крафта, и он ответил, что нет кисляка. Но, зайдя внутрь, я понял, что пива-то у них навалом самого разного. Пришлось сходить выбрать самому кисляк. Причем официант вежливый…

Б.М. Просто тупой. Мы обычно даем ресторану оценку из трех клубков.

С.К. Один клубок.

Б.М. Но не ноль?

С.К. Нет. Отличный стейк, хороший выбор пива, про который никто не рассказал. В итоге я выпил абсолютно что-то стандартное.

Б.М. Миш, ну как тебе еда?

М.Л. У меня ностальгия по «Кубе», которая здесь была раньше. Мне нравился тот ресторан.

Б.М. А что ты заказал?

М.Л. Салат с какой-то рыбой, что-то мне принесли. Ну, рыба нормально пожарена, картошка к ней была. Пиво я заказал Guinness, оно мне не понравилось. В общем, ноль клубков. Сейчас уже достаточно высокий уровень конкуренции, если раньше «Куба» выделялась, то сейчас это заведение слабое, и в округе есть лучшие места. Тот же «ПетровВодкин», при выборе я пойду туда.

Б.М. Оксана, ты что заказывала? (Сергей пришел не один, а с куратором краснодарского офиса ФРИИ Оксаной Хромовой).

О.Х. Какой-то десерт, название его я не помню, что-то связано с незаконнорожденным ребенком. И мохито безалкогольный. Мохито мне не понравился, потому что я люблю много мяты, а там было пару кусочков. И десерт мне тоже не очень понравился, потому что меня никто не предупредил, что там на дне алкоголь.

Б.М. Оценку дашь какую-нибудь?

О.Х. Наверное, один.

М.Л. Борис, а почему ты с тем мужчиной не поделился?

Б.М. Я принципиально не занимаюсь благотворительностью, потому что не могу определить, играет человек или нет.

М.Л. Как тебе еда?

Б.М. Grey Bear – это то же заведение, что и «Гризли Бар» год назад. Так вот еда осталась на том же уровне. Но, друзья, я хочу обратить внимание, что мы находимся в пивбаре. Сейчас вечер, 8 часов уже, и пивбар забит на 70% где-то. Для бара, наверное, это круто, потому что сейчас среда. Если оценивать это заведение как пивбар, то у них нормальная еда. Как и сказал Сергей, здесь хороший выбор пива. Поэтому я все-таки поставлю два клубка. Но обращу внимание, что я человек, который не употребляет пиво.

Б.М. Сергей заплатил 4500 рублей за ужин. Не дорого ли?

С.К. Я считаю, что очень дешево для четырех человек.

Б.М. С кем ты можешь порекомендовать пообщаться в следующий раз?

С.К. Я порекомендую двух кардинально разных потенциальных участников. Первый – это мой друг и татуировщик Роман Вайнер. Он настоящий самородок тату-индустрии, активно путешествует по Европе, участвует в различных фестивалях. Он правда крут, и мне льстит, что он мой друг, выходец из Архангельска, как и я. Второй кандидат. Я думаю, с огромным интересом и я, и любые другие выпускники акселератора посмотрели бы вашу баталию с Алишером Хасановым из ФРИИ. Думаю, Али даст вам отпор.